Наконец-то появилась время для новой главы...)
Алексей Ольгин "Здравствуй, я тебя знаю" (рассказы голубого терьера)
Москва изд. "Детская литерата", 1992 год.
НЕССИ МЕНЯ НЕ УЗНАЛА
Так случилось, что хозяева Несси, Надя с Сашей, уехали в совсем другой город. А Несси на дедушку оставили.
Дедушка не гулял с Несси. Нет, может быть, и гулял, но только не в парке и чуть-чуть... Поэтому мы и не виделись долго.
А я, как прохожу мимо Несенного дома, тяну Тыниса: зайдём, мол... Но Тынис не любит по гостям ходить. И Несси некому привести к нам, потому что Надя с Сашей уехали в совсем другой город. И получается, что нам с Несси никак не встретиться.
А я о Несси всё время помню. Тынис говорит, что у меня хорошая память. При чём тут память, если Несси - моя лучшая подруга!
Но вот однажды идём мы через Нессин двор. Открывается дверь... Выходит Надин дедушка, а под мышкой у него Несси виднеется... Спустил дедушка Несси на землю, но недалеко, на поводке держит. А Несси увидела меня и вся вдруг задрожала, как от холода.
- Ты что, Несси, не узнаёшь меня?
Не отвечает. Спряталась за дедушку и дрожит. Я к ней.
- Не надо,- говорит дедушка,- не надо, она боится.
- Чего же она боится,- спрашиваю,- если мы с детства знакомы?
А дедушка хвать Несен на руки и держит, не отпускает... Тынис вмешался.
- Отпустите,- говорит,- собачку, пусть побегает... Они же с детства друзья.
- Друзья-то друзья, а она убежать может,- опасается дедушка.
- Да отпустите,- уговаривает Тынис,- ей полезно побегать. Отпустил.
- Убегай! - говорю.- Я догонять буду.
А Несен как затявкает вдруг каким-то незнакомым голосом! Я даже остановился... Может, это и не Несен, думаю. Нет... И имя то же, и дедушка... Всё совпадает.
- Несен, не убегай! - кричит дедушка.
Смотрю, Несен послушалась. Пронеслась мимо меня и - уже на руках у дедушки.
- Боится она,- говорит дедушка,- не надо...
Посмотрел я на Несен... Плохо ей без Нади с Сашей. Без Нади с Сашей она совсем другая. - Пошли,- говорю.
- Пошли,- говорит Тынис, но очень грустньщ голосом.
И ушли.
Как хорошо, что Тынис с Эстер никуда не уезжают.
ТОЛСТЫЙ МАКС СОВСЕМ НЕ ТОЛСТЫЙ
Спаниель Макс сильно изменился.
Во-первых, Макс уже взрослая собака, а тогда был щенком. Все маленькие немножко круглые и неповоротливые... Во-вторых, д Макса теперь новый хозяин. Хозяин этот - спортсмен. Он бегает на стадионе. Придёшь утром - бегает. Придёшь вечером, хозяин Макса будто и не уходил - опять бегает... А рядом, как пришитый, Макс.
Не узнать Макса, весь избегался.
Встал я у него на дороге.
- Ты можешь постоять минуточку? - спрашиваю.
- А что?
- Поговорить надо.
- Давай говори. Только недолго, долго не могу. Видишь, хозяин убегает.
- Да не беспокойся,- говорю,- он сейчас здесь будет, только кружок сделает.
- Ты думаешь? - сомневается Макс.
- Уверен.
- Действительно, сюда бежит... Как это я раньше не догадался?!
- Раньше,- говорю,- меня здесь не было... Так бегать - ноги протянуть можно.
- Можно,- согласился Макс.
- Отдохни немного, на тебе лица нет.
- Макс, за мной! - скомандовал хозяин, пробегая.
- Что делать,- вздохнул Макс,- придётся бежать. До встречи.
- До встречи...
Так что толстый Макс - совсем не толстый.
СЛАДКОЕ ЛЕКАРСТВО
Очень полезная вещь - чеснок. Особенно если с маслом. Сначала я не любил этот чеснок, а потом ничего, привык. Открываешь пасть пошире и глотаешь - не дышишь, как лекарство...
Лекарство тоже принимать приходится. Я про него всё знаю: во-первых, его всегда Эстер даёт, во-вторых, оно горькое... Когда лекарство принимать надо, меня из-под стола вытаскивают...
А коротышка Робби - тот самый, что прыгнул с пятого этажа и не разбился,- очень любит лекарства. А любит с тех пор, как однажды болел. Хозяйка мазала Робби какой-то мазью. И вот теперь, как увидит он в руках хозяйки знакомый тюбик, бежит на подстилку, ляжет на спину, лапы в стороны: "Мажь, не жалей! Хочу скорей поправиться!"
С той поры прошло много времени, Робби давно поправился. И вот как-то хозяйская дочь принесла тюбик с повидлом... Смешной Робби увидел тюбик, мигом на свой коврик, лапы врозь... А девочка на него никакого внимания. Нажмёт на тюбик, выдавит повидло и языком в рот отправляет...
Долго соображал Робби, почему хозяйская дочь лекарство внутрь принимает?.. Потом встал, подошёл поближе.
- Дай,- говорит,- мне тоже твоё лекарство попробовать.
НА СКВОЗНЯКЕ
Я многое умею. Умею даже дверь открывать... А вот закрыть не могу. Тынис сидит работает за своим столом, пишет что-то... Меня выставил, чтобы не мешал, и ещё дверь закрыл... Чем я ему мешаю - не знаю. Открываю лапой дверь, вхожу.
- А кто закрывать будет? - спрашивает хозяин.
- Что у тебя за секреты от меня?
- Сквозняк устраиваешь,- объясняет Тынис и выпроваживает из комнаты.
- Зачем,- говорю,- ты меня гонишь? Мне одному неинтересно. Тынис стоит на своём:
- Сиди здесь! - и опять дверь закрывает. Я посижу-посижу и снова захожу к Тынису.
- Кто дверь закрывать будет? - спрашиваю...
Устер недовольна. Эстер боится за меня.
- Тынис, закрой окно. Жюлю все уши продует.
- Ну если и продует,- возражает Тынис,- то не все уши, а только два...
- Ты всё шутишь,- сердится Эстер,- а собака простудится.
- Ничего с ней не будет,- улыбается Тынис.- Правда, Жюль?!
- Правда,- отвечаю.- Если не простужусь, ничего не будет.
СЛУЧАЙ С КОЛЯСКОЙ
Мы с Тынисом два дня не разговариваем. Поссорились. Было бы из-за чего! Тынис считает, что я виноват, но, по-моему, он не прав.
Гуляем с хозяином, как обычно, знакомые места обходим. Я принюхиваюсь, кто до нас прошёл: кто просто так прошмыгнул, а кто возле кустика задержался, задумался...
Вдруг слышу, кто-то плачет. Смотрю, возле магазина коляска оставлена, а из неё голос младенца раздаётся... Подбежал, заглянул вовнутрь... "Чего голосишь?" - спрашиваю. Лизнул младенца - он сразу умолк.
И здесь Тынис подбегает, хватает меня в охапку и уносит.
- Поставь,- говорю,- меня на ноги. Я и сам ходить умею.
- Ты что себе позволяешь?! - выговаривает хозяин.- Из-за тебя одни неприятности!
- Ты несправедлив,- говорю.- Я хотел как лучше...
- Этого нельзя делать. Это не всем понравится.
- А младенцу,- говорю,- понравилось.
Не слушает меня. Прицепил поводок и повёл домой раньше времени. Теперь не разговариваем. А я всё равно не могу, когда кто-нибудь плачет.