Спящий в ножнах

[AgatsumaSoubiFighter]

Название: Спящий в ножнах
Фандом: Loveless
Автор:  Agatsuma Fighter Soubi
Бета:  ~Antares~
Пейринг: Соби/Рицка, Соби/Минами Ритсу
Размещение: С разрешения, разумеется.
Саммари: Холодное оружие нельзя слишком долго хранить в ножнах, иначе оно ржавеет...

Спящий

Спящий в ножнах

Соби.

- «Ni hao? Agatsuma-kun!» - смешно коверкая нашу фамилию, здоровается с Рицкой какой-то мальчишка его же возраста.
Паренек забавно соединил традиционное китайское приветствие с японским обращением. По разрезу глаз понимаю, что он японец. Но, судя по всему, его семья эмигрировала в Китай довольно давно. Здесь, в Далянь, это явление не редкость.
- «Ni hao?» - здоровается Рицка, и пытается изобразить некое подобие улыбки.
Вопреки моим опасениям, смерть матери и наш поспешный отъезд не оказали на Рицку сильного влияния. Он не замкнулся в себе окончательно. Скорее напротив, идет на контакт с легче, чем прежде.
- «Jinlai zenme yang?Xuexi mang ma? »(* Как поживаешь? Как учеба?)
Темноволосый мальчик намерен продолжить беседу с моим Агнцем. Последний вопрос все проясняет. Перестаю удивляться собственной неосведомленности. Все просто, мальчик не одноклассник Рицки. Иначе не стал бы спрашивать об успеваемости. Скорее всего, это обычная "дань вежливости". Китайцы очень щепетильны в подобных вопросах.
- « Jiu nayang»(* Как обычно) - неохотно, смешно растягивая слог на китайский манер, отвечает Рицка.
- «Вижу, японский тебе ближе. Мне тоже!» - смеется мальчуган, заметив неохоту, с которой Агнец отвечает на вопросы. Видимо решил, что дело в плохом знании языка. И он недалек от истины. Не смотря на то, что мы живем здесь уже год, китайский язык даже мне дается довольно тяжело, не говоря уж о восьмикласснике.
- «Пожалуй, ты прав», - с удовольствием хватается за удобную отговорку Рицка.
- «Не хочешь прогуляться с нами до площади Чжуншан? Говорят, сегодня там дают удивительное представление».
- «О, я бы с радостью. К сожалению, я уже пообещал провести вечер с братом. Если мы дойдем до площади, сможем там увидеться», - трудно не заметить, что Рицка желает скорее закончить разговор. Наверное, соскучился и думает обо мне.
Обычно я не вмешиваюсь в его школьную жизнь, но сегодня не стану сдерживаться. Слишком приятно слышать, как к Агнцу обращаются "Агацума-кун". Теперь у нас общее не только имя, но и фамилия. Переезжая в Китай, мы нарочно поменяли Рицке документы (помог давний знакомый Кио, работающий в "верхах"), чтобы пресечь лишние вопросы и представляться братьями.
Закрываю глаза и аккуратно тяну за "ниточку", зову тебя.
Ты резко вскидываешься, начинаешь осматриваться - ищешь меня. Поспешно прощаешься с незнакомым для меня мальчуганом (которого, как я узнал позже, звали Накахира), и направляешься прямо в мою сторону. Но я готов поклясться, видеть меня ты не можешь!
Терпеливо жду. Когда ты, наконец, поравнялся со мной, подхватываю на руки и подкидываю.
- «Соби!!!!!! Сколько раз тебе повторять, не смей так делать!»
Послушно опускаю тебя на землю и улыбаюсь. Все же ты очень рад меня видеть.
- «Разве брат не имеет права на проявления чувств?» - мягко возражаю я.
Мальчик замолкает, уходит в себя, уж я-то чувствую.
После смерти матери с Рицкой это часто происходит. То внезапно замыкается, то начинает проявлять по отношению ко мне излишнюю, на мой взгляд, заботу. Словно просыпается и вспоминает, что я рядом. Конечно, мне известно «откуда растут ноги». Зеро перед отъездом здорово "натаскали" тебя в вопросах отношений между Бойцом и Жертвой. Агнец должен заботиться о Страже. Но я к такому не привык. Я не смогу быть обычным Бойцом, впрочем, как и ты не станешь обычной Жертвой.
Дальше идем молча. Все же Далянь красивейший город. Его заслуженно называют Жемчужиной Желтого моря или Северным Гонконгом (скорее всего, это имя придумали ему сами китайцы). Современный Далянь мало похож на остальные китайские города. Здесь мало памятников, и по историческим меркам этот город еще очень молод. История города не последнее, почему год назад мы решили, что Далянь - идеальное место для переезда.
Половину своей истории город просуществовал под другим названием – Дальний. До 1898 года города с названием Далянь не существовало. Был Ляодунский полуостров с военно-морской базой Люйшунь и мелкими деревушками. Дальний заложили практически на пустом месте в удобной бухте на берегу Желтого моря. Русские задумали его как конечную станцию КВЖД. Русские инженеры планировали развивать город и дальше: построить верфь, возвести дома и театры. Но через год началась война. Японцы захватили сначала Дальний, а затем в начале 1905 года и Порт-Артур. По Портсмутскому мирному договору Россия отказалась от Ляодунского полуострова в пользу Японии. Теперь обустройство Дальнего (Или Дайрэна, а именно так по-японски читаются иероглифы «Далянь») легло на плечи японцев. За 40 лет они построили немало зданий и привнесли свою культуру в историю города.
Поэтому в городе и по сей день у многих улиц японские названия, японская община одна из самых многочисленных, и каждый год сюда прибывают сотни иммигрантов с островов. Впрочем, В Далянь достаточно улиц и с русскими, и с корейскими названиями. К иностранцам тут относятся очень доброжелательно. И дело не только в количестве иностранцев, а в менталитете коренного населения. Вопреки исторически-сложившейся агрессивной, колониальной политике Европы, люди не ожесточились. Каждый житель считает своим долгом поинтересоваться у соседа как дела, и не нужна ли помощь.
В Китае даже ВС вели себя неожиданно мирно. Если мы с Рицкой изредка чувствовали присутствие пар, то агрессии от них – ни единого раза.
- «Хочешь прогуляться до площади Мелодии Моря? Сейчас там активно идет подготовка к цветочному фестивалю. Но первым делом зайдем в кафе, тебе надо перекусить. К сожалению, я не успел ничего приготовить».
Я нашел неплохо оплачиваемую работу флориста в цветочном магазине. Составляю букеты для любых торжеств. И подрабатываю внештатным иллюстратором в известной китайской фирме «Sinhai». Несмотря на периодичность и довольно частые перерывы в поступлении заказов, эта подработка прибыльнее и ближе мне по профилю. Такой график позволяет мне отлучаться в любое время, что очень важно для нас. Сейчас я как никогда нужен Рицке. Хотя упрямец не признается в этом. Я стараюсь везде незримо присутствовать рядом с ним, без активного вмешательства в Рицкины дела. Да, Агнец и запретил мне вмешиваться.
- «Хочу. Только, Соби, давай не сегодня? Я действительно устал», - Рицка мотнул головой, закрепляя этим жестом отказ, и решительно направился в сторону дома.
Кстати, о нашем доме...
Удивительное место, надо сказать. Четырехугольный двор (или «сы хэ юар») в самом центре, среди высоток, недалеко от Музыкальной Площади. Очень удобная транспортная развязка: несколько автобусных и трамвайных маршрутов дают возможность попасть в любой уголок города (метро в Далянь не было совсем, как и нужды в нём).
Внутренний дворик с четырех сторон окружен одноэтажными жилыми строениями. Все окна выходят во двор, который в свою очередь разделен на две части – передний двор и внутренний (да цза юар). Кроме нас в доме живет еще одна небольшая китайская семья.
В центре общего двора располагается огромный колодец, который давно не используется по назначению и сейчас служит лишь декорацией, данью истории.
То ли все китайцы очень доброжелательны, то ли семье Агацума достались небезразличные соседи, но госпожа и господин Лян вели себя чрезвычайно доброжелательно. Поначалу они отнеслись к иммигрантам настороженно. Но уже спустя месяц, регулярно приглашали к себе на обед и сами приходили в гости отведать необычные японские блюда. Чаще всего без предупреждения. В Китае так принято. Совсем другая культура – что тут поделаешь? Соби замечал, что соседей удивляет их сдержанность и заметная скрытность, и старался сглаживать «углы». Что ему неплохо удавалось. На Рицку Соби эти проблемы не взваливал, разбирался самостоятельно. Мальчику и так было сложно, хоть он и ходил в японскую школу. Поневоле приходилось сталкиваться с китайским языком, традициями, историей.
За год им удалось наладить быт. Только частички души склеить не получилось. Но надо отдать Рицке должное, он держался на высоте. Как прежде хорошо учился, и даже завел друзей. Рицка обращался к ним просто по имени (что в Китае могут позволить себе только близкие друзья) – Юйбо и Янань. Как-то раз я пообещал Рицке не ходить за ними, когда троица в очередной раз пойдет гулять. Конечно, я не всегда исполняю обещание, но все чаще даю Рицке свободу. Потому что понимаю, два года назад, когда наши жизни пересеклись первый раз, я слишком сильно давил на него. А теперь пытаюсь исправить ситуацию, прекрасно осознавая, чем для меня это может закончиться.
Близких друзей в Китае я так и не завел. Я всегда довольно жестко очерчиваю границы своего личного пространства. Тактичные китайцы не лезут в душу, за что я искренне им благодарен. У меня уже было все, что я хотел. Кажется... Хотя… Кто бы мог подумать, я часто скучал по Кио, и по токийским улочкам. Но никогда не признавался в этом себе. Зная, если впущу в душу слабину, она распространится быстрее чумы. Чего позволить себе я не мог. Ибо, чтобы дать дорогому человеку возможность быть слабым, нужно самому быть сильным.
Долго скучать по Кио у меня не вышло. Не прошло и полугода, как этот смешной блондин с Чупа-чупсом в зубах прикатил в Китай, без труда отыскав нас с помощью того же знакомого. Поселиться с нами я Кайдо не позволил. Зато нашел для него удобную квартирку в квартале от нашего дома. Признаюсь, мне стало легче. Можно было вновь ходить на озеро с пивом и мольбертами. Только тогда я понял, как мне не хватало времени и вдохновения. Ну и Кио, конечно.

Рицка.
Оборачиваюсь на мягкую мелодию мобильного Соби. Неужели вновь по работе? Все-таки это не дело, что работодатели могут побеспокоить Бойца в любой час дня и ночи. И он помчится. Совсем не бережет себя! Можно приказать, и Соби останется дома. Но я так не хочу. Боюсь выглядеть эгоистичным. Вдруг моя забота о Соби и вовсе не забота, а просто желание, чтобы он всегда был рядом? Снова молчу. Страж уходит разговаривать на кухню. Не хочет, чтобы я слышал, о чем идет разговор. Значит, точно, вызывают на работу. Соби известно, что мне эта ситуация не нравится, и все равно выбирает работу. Обидно, но я не хочу на него давить.
- «Да, буду, господин Ван», - слышу конец разговора и вздыхаю.
Соби возвращается в комнату. С нарочитой неторопливостью обнимает меня за плечи. Не хочет нервировать, я вижу. Ненавязчиво выворачиваюсь из его рук, сажусь на диван. Молча принимаюсь за уроки. Спиной чувствую расстроенный взгляд Соби. Сердце сжимается. Почему я так поступаю? Иногда сам себя не понимаю, поддаваясь внезапным порывам.
Вообще-то, я всем доволен. Я бы не выжил в Токио после смерти мамы, точно знаю. Еще и Семь Лун, постоянно вмешивающиеся в мою жизнь… Слишком много всего. Я никому не позволю диктовать мне, как жить и что делать. Это моя жизнь, а Соби мой Боец. Я буду защищать свое пространство. Думаю, что если бы совет хотел нас найти, то давно бы нашел. Вероятно, мы им больше не нужны, не интересны. Это радует. Жизнь стала спокойней. Я начал приходить в себя. Иногда, бывает очень тяжело, спасибо Соби помогает. Он и сам не представляет насколько.
- «Рицка, мне надо на работу. Я скоро приду», - теперь Соби собирается открыто, видимо срочный заказ.
- «Угу», - отвечаю не оборачиваясь. Пытаюсь сосредоточиться на задании, не выходит, невольно прислушиваюсь, что делает Соби.
- «Вернешься как обычно?»- все же оборачиваюсь.
Соби замечает в моих словах легкую обиду, садится рядом и снова обнимает.
- «Как обычно».
- «То есть в 12, не раньше. Я уже буду спать», - понимаю, что глаз не сомкну, пока Боец не придет, но ему об этом знать не обязательно.
- «Это правильно, тебе завтра рано вставать».
Соби скрывает улыбку, значит, раскусил меня. Вот так всегда. Почему-то хочется обнять этого идиота. Я сдерживаюсь, лишь глазами прошу его прийти скорее. Я очень волнуюсь за него.
Как только за Соби закрывается дверь, я начинаю ходить из угла в угол, не зная, чем заняться. Я должен заботиться о Бойце, а что я вместо этого делаю?! Вот почему я всегда все порчу? Как сделать Соби счастливым? Может приготовить что-нибудь? Нет, это определенно плохая идея. В прошлый раз это сомнительное предприятие закончилось изгвазданной кухней и испорченными продуктами. Правда, Соби улыбался, он так редко это делает. Теперь кажется, даже реже, чем до переезда. Что не так с моим Бойцом? Нацуо и Йоджи говорили, что я должен все о нем знать! А я не знаю! Не знаю! Вот что с ним будешь делать? Мы и живем вместе, и вроде вижу каждый его шаг... Я абсолютно бездарная Жертва!
Треньканье мобильного отвлекло меня от невеселых мыслей. Ну, конечно, это Юйбо.
- «Привет!» - открываю я мобильный и здороваюсь.
- «Рицка-кууун», - забавно тянет слог Юйбо, и я невольно вспоминаю Юйко, по которой ужасно соскучился, как и по Яёи. - «Пошли на площадь смотреть фестиваль цветов! Ну, пошли-пошли-пошли!» - частит Юйбо, словно девчонка.
- «Юйбо, фестиваль же только через неделю», - вспоминаю, что на улице чудесная июньская погода.
- «Рицка-куун, не смей нас «прокатывать»! Мы с Янань уже собрались и ждем только тебя!»
- «Уговорили. Через час у фонтана!» - хмыкаю, соглашаясь.
Уж лучше коротать вечер в компании друзей, чем киснуть одному в четырех стенах. К тому же, с уроками я справился, и книгу, которую взял в библиотеке, давно прочитал. Надо будет забежать, взять новую. Не люблю собираться второпях, потому и выпросил у Юйбо целый час, успею перекусить и сходить в душ.
Перед выходом по привычке проверяю, везде ли выключен свет?
От неожиданного звонка в дверь теряю ориентацию и впечатываюсь в косяк. И кого принесло так некстати? Может, снова семью Лян? Потираю ушибленное место и распахиваю дверь. Почти уверен, что это соседи. Уже приготовил даже приветственную речь с извинениями, что сейчас не смогу их принять.
И застываю на пороге, силюсь что-нибудь сказать, но из-за шока я просто не в состоянии это сделать.
-«Аояги Рицка-кун, может, предложишь мне войти?» - не дождавшись ответа, Минами Ритсу проходит в гостиную, не потрудившись снять обувь.
От подобной наглости я прихожу в себя, провожаю нежеланного гостя сердитым взглядом.
- «Если Вы не заметили, я собрался уходить», - желчно замечаю я, хлопнув дверью. Трепета перед учителем Соби я не испытываю.
- «Где Агацума Соби?» - этот человек упорно отказывается называть Соби моим Бойцом. Это обстоятельство меня откровенно злит.
- «У него дела. И ему необязательно знать о Вашем приезде. Я решил, что так для него будет лучше. А, действительно, зачем Вы искали нас? Тратили силы и время. Или совету вновь что-то понадобилось?»
- «Ты растешь, Рицка», - Минами-сенсей впервые обратился ко мне по имени.
И как это его не разнесло от любезности?
- «Я хочу поговорить с тобой, Аояги-младший. Садись».
Презрительно фыркаю на слова директора и остаюсь на месте. Что он о себе возомнил? Командует в моем доме, распоряжается временем моего Бойца.
- «Аояги-кун, не разыгрывай комедию. Хлопнув дверью, ты уже признал необходимость нашей беседы. И сейчас глупо отказываться от нее, не так ли?»
- «Слушаю», - не сдаюсь, но признаю разумность его доводов.
- «Я надеюсь на твою честность и совестливость, Аояги-кун. Согласись, если бы я хотел встретиться с Соби, без твоего ведома, то сделал бы это без особых затруднений. Но я пришел к тебе, тем самым признавая тебя…» - кем признавая, Минами так и не сказал, как всегда не договорив. Но, судя по всему, Жертвой Соби.
Коротко киваю, вновь соглашаясь с выдвинутыми доводами.
- «Я буду откровенен и надеюсь на взаимность. Я приехал, не только для встречи с Соби, но и для того, чтобы отдать тебе свои записи. В школе ты отказался учиться, но стать хорошей Жертвой без теории практически невозможно, даже с незаурядными способностями. Практика – дело времени и таланта», - Ритсу протянул мне пакет, и я, чуть помедлив, взял его. Судя по тяжести – книги.
- «С какой стати мне верить Вам, сенсей?» - сам не заметил, как назвал этого человека учителем.
- «У меня рак последней стадии. Не позже чем через месяц мой дух покинет тело. Ты должен пообещать мне, что Агацума об этом не узнает», - мужчина был предельно серьёзен. Пристально смотрел мне в глаза. Он говорил правду. Раньше я спокойно выдерживал взгляд Ритсу, но сейчас первым разрываю зрительный контакт.
- «Зачем Вы рассказали мне все это? И не очередная ли это игра?»
- «Думай головой, Аояги. Я больше не намерен давать тебе подсказки. Итак, я заслужил встречу с Соби?» - вроде издевается, а вроде совершенно искренне спрашивает разрешение. А ведь действительно, мог тайно встретиться со Стражем. И зная Соби, тот бы об этом и словом мне не обмолвился. Но уж слишком все это смахивало на умелую игру, на которую падок Минами. Еще и этот неожиданный подарок - учебники, записи? Вот бы посмотреть, но при Ритсу не солидно. Вдруг там та информация, которую Минами хочет преподнести мне с определенной целью? Йоджи и Натсуо говорили, что любой Агнец интуитивно чувствует опасность. Если Стражу что-то грозит, Жертва всенепременно должна почувствовать. Силюсь что-то понять, но как всегда - пусто. Чувствую лимонный запах с кухни, чувствую стыд за опоздание перед Юйбо и Янань, и больше ничего! Стоп! Может это и есть оно? Отсутствие беспокойства, означает отсутствие опасности? Йоджи уверен, что у меня отличная интуиция, и мне следует больше доверять ей. Но я сомневаюсь…
- «Заслужили. Но прежде я поговорю с Соби и узнаю его мнение», - мой голос тверд.
- «Жду твоего звонка, Аояги-кун. И еще одно. Не уверен, что у нас будет еще одна возможность поговорить с глазу на глаз, поэтому, запомни: оружие, слишком долго лежащее в ножнах, ржавеет и умирает. Любой катане нужна битва, для этого её создавали. Никогда не сдавайся и не пускай на свою территорию чужих», - сказав это, Минами скрылся за дверью, не попрощавшись.
Вечер прошел быстро – Юйбо и Янань пытались расшевелить Рицку, но тот окончательно ушел в себя, не реагировал на друзей, и, сославшись на головную боль, рано ушел домой. Он не соврал, голова действительно раскалывалась. Ворвавшись в ставшую привычной жизнь, Минами Ритсу разрушил и без того шаткое равновесие, лишил спокойствия и наградил неутешительными мыслями.
Рицка понимал, что оружием Минами назвал Соби, и маленькому Агнцу это не нравилось. Соби не оружие, он - человек, личность. Он достоин иного обращения. С другой стороны, на счет самой мысли… У Конфуция тоже есть подобная, и как Рицке казалось раньше, верная мысль об оружии и о воинах.
Люди, которых с детства готовили воевать – уже не могли жить без боя.
А Соби… он Боец. И ржавеет у меня в ножнах! Черт, вот и я тоже сравнил Соби с оружием! Хотя, это всего лишь образ? Воинов ведь не считали оружием, верно? Они были полноправными членами в обществе. Эта мысль немного успокоила меня, но заснуть я все равно не мог, ведь Боец еще не пришел с работы.
Когда в замке тихо провернулся ключ, и дверь слегка скрипнула, я притворился спящим. Не хочу, чтобы Соби думал, будто я ждал его.
Боец, крадучись, пробрался на кухню, больше я не услышал ни звука. Это меня не устраивало, я раскутался, встал с кровати и, потирая глаза, вышел на кухню.
- «Рицка… я снова тебя разбудил. Прости. Я старался не шуметь».
- «Соби, я не спал. Ждал тебя», - неожиданно для самого себя признался я. Откровенность Стража устыдила меня.
Соби улыбнулся, а я сам (чего раньше не бывало!) забрался к нему на колени, обнял за шею, тыкаясь теплым со сна носом ему в шею.
- «Соби, кто для тебя Минами-сенсей?» - спрашиваю тихо и закрываю глаза, чтобы не видеть твоей реакции. Но все равно чувствую – ты напрягся как струна. Вытянулся как оловянный солдатик, хоть сейчас в бой отправляй. Боже, до чего же довел тебя этот человек!!!
- «Почему ты спрашиваешь, Рицка?» - отвечаешь вопросом на вопрос.
- «Сон приснился», - выдаю заранее приготовленную фразу. Знал, что ты спросишь. Ты немного расслабляешься, но не до конца, словно ожидая удара в любой момент.
- «Уже никто».
- «А раньше кем был?»- настаиваю на разговоре.
- «Отцом», - кажется, Соби соврал оба раза.
- «Что ты чувствовал к нему?»
- «Я любил его, пока не понял, что гораздо спокойнее вовсе не думать о нём. Не ждать, что будешь что-то значить для него, не испытывать разочарований, не пытаться доказать всему миру, что ты лучший, лишь для того, чтобы удостоиться заинтересованного взгляда. А так - никаких разочарований. Все честно».
Теперь Боец говорит искренне. И все же Соби любит его. Видно, что переживает… или переживал. Не знаю. Поди, пойми этого Стража! Соби сложно общаться с Минами Ритсу. Как-то раз, еще в Токио, я слышал их телефонный разговор. Больше такого слышать не хочу.
- «Соби, ты хотел бы увидеть Ритсу-сенсея?»
- «Нет», - Соби вскидывает голову, глаза становятся пустыми-пустыми.
Не люблю когда у Стража такие глаза… будто и не живой вовсе. Игрушка. Я чувствовал, что он хочет. Интуиция Жертвы, кажется? Вот пусть будет она. Или мне просто стало жаль Минами? Черт знает.
- «А я думаю, хочешь», - Рицка открыл глаза, жестом попросил Соби не перебивать. - «И я думаю, вам надо встретиться. Даже не так, я решил, что это будет правильно, Соби».
Я не сказал, что это приказ, но ты и сам понял. И я был безумно рад, не хотел произносить это вслух, не хотел принуждать. Но сделал. Просто должен был. Я – Жертва. Я должен решать сам, а не перекладывать на тебя. Без того слишком часто все идет по иному сценарию. Ты решаешь, как будет лучше для меня. Хватит! Теперь я знаю, как действовать и не должен сомневаться. Даже если ошибусь, это будет ошибка Жертвы. Я имею право на ошибку. Каждый человек имеет, как говорила мне Кацуко-сенсей.

Минами Ритсу.
Садясь в самолет, я отдавал себе отчет в том, что в Китай еду не на лечение к известному доктору. (Надо заметить, докторам я никогда не верил, и не ходил по больницам бы вообще, если бы не ежегодные медицинские осмотры на работе) Я еду, чтобы встретиться с Соби. С единственным человеком, которому я был не безразличен, и который был не безразличен мне. Всю жизнь я умело скрывал как от других, так и от себя эти факты, но не теперь, когда жить мне осталось не более месяца. Новость я воспринял совершенно спокойно, лишь улыбнулся в лицо доктору. Не спрашивал, можно ли этого избежать, не бил тарелки. Просто улыбнулся, поблагодарил, встал и ушел. Доктора ошеломило мое поведение. Я попросил врача молчать, и сам не стал распространяться о смертельном диагнозе.
Узнав о скорой смерти, я почувствовал удивительную легкость. Дела я не бросил, и шли они на удивление гладко. Дописал трактаты, укрепил положение в совете, выделил на очередном совещании молодого Тори-сенсей, что в будущем поможет его повышению. Уверен, он займет мое место, быстро свыкнувшись с новым положением и обязанностями. Сожалений не было. Первый раз в жизни мне было нетрудно уступить кому-то свое место. Я не испытал ничего, кроме облегчения. Удивительно. Я улыбался чаще обычного. И наивная Нагиса подумала, что я влюбился. Что ж, пусть продолжает развлекаться. Прощальных подарков и писем не будет – оставим их безнадежным романтикам и дуракам. Хочу, чтобы моя смерть была неожиданностью. Пусть в памяти коллег я останусь прежним.
Узнать, где квартирует пара Loveless не составило труда еще в Токио. Однако первый день в Китае Ритсу посвятил другому – выбрал гостиницу и целый день гулял по улочкам Далянь. Мыслей почти не было. Минами, как обычно, просто наблюдал за людьми. Любовался архитектурой, которая представляла собой интригующее смешение русской, японской и китайской культур. Архитекторы трех держав поочередно приложили руки к созданию этого города. Их идеям Далянь обязан современным обликом.
Удивительно, что китайского в этом городе было крайне мало. Скорее уж Далянь походил на современный европейский мегаполис. По моим сведениям, процент преступности здесь был близок к нулю, и я смело бродил по улицам всю ночь. Лишь после этого понял, почему китайцы считают Далянь красивейшим из своих городов. Он заслуживал это звание. Впрочем, может близость смерти сделала меня излишне сентиментальным? Вполне допускаю это. Слышал, что с людьми такое случается.
Я совсем не боялся преступников. И в тоже время понимал, что если на меня нападет пара, без бойца сражаться будет не возможно. Умереть я не боялся. А вот умереть, не увидев Соби, было бы досадно и нелепо. Как оказалось, я опасался напрасно. Даже ВС, которых я встретил, были предупредительны и миролюбивы. Чудеса менталитета.
На второй день, выспавшись всего за четыре часа, я проследил за Соби и Рицкой. Составить их распорядок дня было несложно. Меня удивило спокойствие Агацумы, в то время как младший Аояги (насколько мне известно, он сменил фамилию) был беспричинно беспокоен - чувствовал слежку, но не осознавал этого? Тогда я понял, что мальчик вырос и способен отвечать не только за себя, но и за Бойца.
Ждать дольше не было никакой возможности. Я уже не мог свободно распоряжаться своим временем. Сей неприятный факт не выбивал меня из колеи. Месяц – не тот срок, с которым стоит шутить. Глупо тратить драгоценные секунды на бессмысленное затягивание игры. Боюсь, точно назвать отведенный мне срок не под силу даже предсказателю. Впрочем, все это глупости и бабушкины сказки.
На следующий день, дождавшись, когда Соби уйдет из дома, я отправился к Аояги. Я шел к нему как к Жертве. Как равный к равному. Что ж, если я ошибся, и мальчишка еще не дорос до серьезного разговора, я все равно увижу Соби.
Я не ошибся. Что меня совсем не удивило, я редко ошибаюсь в людях. Аояги-младший не такой уж и младший. По-настоящему сложно было отдать Рицке пакет с заранее собранными мной книгами, заметками и дисками. Я выбрал то, что считал лучшим. Свое и чужое. Когда протягивал пакет, руки дрожали. Но, судя по всему, Аояги-кун ничего не заметил, слишком был погружен в себя. Глаза меня не выдали - смотрели на мальчишку холодно и строго из-за очков-хамелеонов. Передавая этот пакет, я словно вновь подписывал контракт на продажу Соби. Вновь чувствовал к себе отвращение. И вновь я уверен правильности решения. В этот раз я точно выбрал единственный верный вариант.
Уже через день Аояги младший позвонил мне и ровным голосом сообщил, что встреча с Соби состоится завтра. В 17:00 в кафе «Juse». Молодец мальчишка, все решил сам, действовал как истинная Жертва. Все верно. Когда Агнцы разговаривают, Боец должен стоять в стороне и молчать.
Я пришел на час раньше. И вовсе не из-за желания заставить собеседника чувствовать себя неуютно. А по давней привычке, искоренить которую уже не представлялось возможным. Я ждал, что с приближением назначенного времени, меня посетит волнение. Увы. Я чувствовал непоколебимое спокойствие.
Соби снял ветровку, улыбнулся и присел за мой столик. Эта улыбка выбила меня из колеи. Неужели Аояги-младший рассказал Соби о болезни? Позорнее, оскорбительнее, унизительнее этого для меня сейчас ничего быть не может. На секунду я переменился в лице. Но первая фраза Бойца полностью меня успокоила, и я понял, что Рицка сохранил мою тайну.
- «Неужели учитель вспомнил о моем существовании», - в голосе Соби неприкрытая ирония.
- «Соби-кун, Соби-кун…» - покачал я головой. - «Учитель никогда о тебе не забывал. Ты не можешь не знать об этом».
- «Сенсей, Вы ведь не просто так хотели встретиться, верно?» - если бы не одно обстоятельство, мой мальчик, ты был бы прав. Но не сегодня…
- «На этот раз ты ошибся, Соби-кун. Ничего конкретного, я просто хотел тебя видеть».
Я наблюдал за Бойцом и был доволен произведенным впечатлением. Такой откровенности Страж не ожидал. Что ж, привыкай, мальчик мой, что не все может уложиться в стандартные рамки наших отношений. Теперь моя очередь иронизировать.
Разговор не сложился вовсе. Ты был напряжен и подозрителен. И пару месяцев назад был бы прав, не доверяя мне. А я впервые не подготовился к разговору и не знал, что говорить. Фразы казались пустыми, скупыми, никому ненужными.
- «Приезжай домой, Соби. Я буду рад тебя видеть», - прощаясь, добавил я, зная, что терять мне нечего.
- «Хорошо, как-нибудь приеду», - пообещал ты.
- «Мы обязательно встретимся», - сказал я, крепко обнимая своего мальчика. Я лгал. Мы больше не увидимся. Никогда. Прощай. Спасибо за беззаветную любовь. Я тоже любил тебя. Жаль, что не могу произнести это вслух.
Ухожу, улыбаясь. Хочу, чтобы ты помнил мою улыбку. Я ни о чем не жалею. Что было, было верным, единственно правильным.

Рицка.

Не знаю, правильно ли я поступил, скрыв от Соби болезнь Ритсу, и вынуждая Бойца пойти на встречу с учителем. Возможно, узнав правду, Боец никогда не простит меня. Но это будет та ошибка, на которую я имею полное право. Я Жертва. Я создан, чтобы принимать решения. А Соби создан для боя, как хорошее дорогое оружие. Я больше не боюсь сравнений. Оружие – это самое благородное, что только может существовать на свете. Самое благородное - это Соби.
Вот уже месяц я старательно изучаю материалы, подаренные мне учителем Соби. Записи, книги, старые тетради, диски, флешки. Теперь я знаю, как должен вести себя, знаю свои обязанности, знаю, что ты мой.
Знаю, что не буду держать тебя в ножнах, ты прекрасен в бою, мой Боец. Я снова хочу взглянуть на тебя в системе. Я не хочу долгой спокойно жизни. Я хочу быть на своем месте. Я никому не позволю посягнуть на свое.
В замке тихо поворачивается ключ. Я с улыбкой жду тебя на пороге.
- «Мы едем домой, Соби», - говорю я громко и твердо и снова улыбаюсь.